Сергей Мардан и Захар Прилепин обсудили в эфире радио «Комсомольская Правда», что делать с «пятой колонной» в России.
С. Мардан:
– Мне, конечно, хочется поговорить про коллективную Ксению Собчак или коллективного Урганта, который уехали, типа, в отпуск, просто продолжительный. Тем более в Израиле погода сейчас хорошая, не то, что у нас, там тепло. Но хочется поговорить совсем про других людей. Западное общественное мнение просто в состоянии психоза, единодушие, переходящее в коллективный психоз. Им так жалко несчастных украинцев, что даже я иногда начинаю верить. В Америке примерно то же самое (хотя где американцы и где украинцы). Я не вижу никакого единодушия, даже подобия единодушия здесь. Ведь по идее, должен выстроиться ряд каких-то кормящихся людей, засвидетельствовать, так сказать, верноподданнические чувства, сказать: да, Владимир Владимирович, вы правы, как всегда, мы поддерживаем операцию. Ни одного не вижу. Они где все?
З. Прилепин:
– Во-первых, всё, что они способны сделать, на что они способны всех их душевных качеств, это удалить свои посты, направленные против спецоперации.
С. Мардан:
– Удалили уже?
З. Прилепин:
– Ну, часть из них удалила. Я представляю, как это происходит. Большой, красивый кабинет с портретом Путина. Заходят и говорят: «Лев Николаевич, что ж вы, ей-богу… Мы поможем, театр отремонтируем, постановочку дадим, берите, пожалуйста». Вот у них такой торг происходит. Их не выгоняют, их не стращают, их еще раз заваливают очередными траншами, бабками, деньгами. И они уберут. Это у нас гражданская позиция, Галичи нового времени и прочие Буковские.
Если смотреть сверху, общефилософски на всю эту историю, мы немножко неправильно расставляем акценты. Дело в том, что мы, как сумасшедшие, боремся с украинским неонацизмом, который, безусловно, присутствует, но мы слишком сильно направили на это софиты. Потому что вместо украинской этой проблемы могут и неизбежно появятся какие-то другие проблемы, связанные с любым другим национализмом этническим, религиозной какой-то проблемой. И проблема здесь, конечно же, не узкоукраинская. Проблема в том, что у нас центр силы, наш арбитр, наша как бы форма существованием связана с Западом. У всего общества – у Центробанка, у интеллигенции, у финансового блока, у всех. Они все евроатлантисты. И мы вот этого основного, собственно, своего врага не называем по имени.
С. Мардан:
– Подожди. Путин же назвал, он всё сказал.
З. Прилепин:
– Ну, а остальные-то? Для кинематографа, для театра, для литературы, для балета, для оперы, для всех мир – там. Мы не проговорили прямо одну простейшую вещь. Что у нас своя цивилизация, и отныне мы всегда будем строить только ее. Поэтому они ничего этого не будут произносить, потому что у них там начальство все равно, и в прямом, и в переносном смысле.
С. Мардан:
– А может быть, не осознали просто еще люди в массе своей? Ну, за 30 лет привыкли к этой модели мира, им некомфортно, они в другой стадии, отрицания, находятся сейчас.
З. Прилепин:
– Да, возможно. Но, возможно, Путин произнес это, а в целом механизмы эти не включили. То есть он это сказал, он это осознал, он это понял, он всему этому знает цену. Он это сказал, но он не отдал приказ: включите, пожалуйста, механизмы как бы обратного хода. Они не включены. И поэтому все люди, которые находятся на центрах управления, они уверены, что сейчас все это закончится, Шойгу со своими вертолетиками все это доделает, и мы опять заживем по-старому.
С. Мардан:
– А может быть, на самом деле и даже то, что сказал Путин, это так, для народа? Ну, такая психотерапия, мобилизовать на короткий срок.
З. Прилепин:
– Я думаю, что он искренне это понимает, он про это знает. Он не любит резких движений. Президент может 5-6-7-8 лет одну какую-то мысль думать. Он сказал, а действия по этому вопросу могут начаться много позже. Он понимает на самом деле, с кем имеет дело, он понимает руководящий аппарат, он понимает силу среды. То есть он понимает, что сейчас ему лень этим заниматься и не до этого вообще, чтобы всех их смещать, перемещать.
С. Мардан:
– То есть он просто хорошо понимает инерцию бюрократии?
З. Прилепин:
– Да, конечно.
С. Мардан:
– А запас времени, прочности у российского государства есть на инерцию?
З. Прилепин:
– Думаю, есть. Но, как обычно, если он вдруг кончится, то включим тогда ресурсы народа. Потому что народ бесконечен, народ непобедим. И тогда скажем: мужики, простите, теперь вы…
Полная версия интервью на сайте радио «Комсомольская Правда».
Свежие комментарии